Славка вернулся на свое место, пряча лицо, чтоб скрыть собственное счастье.
Владимир легко вскочил на ноги. Он не стал воздевать вверх оружие, а уж тем более — радостно вопить.
И этим окончательно убедил Артёма в верности принятого решения.
На самом деле брать ромейку силой Владимир не собирался. Ромейки искусны в любви. Пусть-ка постарается!
Лучинка подняла голову. Ей вдруг стало всё понятно. Не хочет боярыня, чтоб Лучинка с ее сыном… А тут и боярин подвернулся. Такой муж — да безродной девке-приживалке. Другая бы за великое счастье…
«Хаттаб ибн Раххим, — подумал Богуслав. — Я запомню. Мы с тобой еще поквитаемся, жадный бохмичи. Я тебе это серебро в глотку засуну».