Тут-то кормчий и показал себя, свернув пару носов и повыкидывав обратно на причал большую часть Рогнединой клади. Взбешенная княгиня примчалась на берег и в ярости велела холопам скрутить кормчего и отколошматить палками.
Той самой надеждой, которую заронил в нем самом Машег.
— Рот закрой, смерд, — строго сказал Рёрех. — Мальца видишь? — Кивок в сторону Гошки, который безуспешно понукал коня, пытаясь заставить его повторить прыжок Рёрехова жеребца. — Это сынок славного боярина Серегея. Доставишь нас, куда я скажу, получишь ногату серебром.
Борта у корабля Хривлы были повыше, чем у лодьи. И мест для того, чтобы укрыться, здесь было побольше. Но на сей раз Славка подкрадываться не стал. Спокойно взошел по сходням, неторопливо и шумно, покачивая в руке бурдюк с квасом.
Метательный нож воткнулся в шею лехита, и тот отправился на встречу с Богом. Или с чертом.
Ему было лестно, что князь-воевода сказал «мы». Вальгар Барсучонок — храбрец. Другим и не может быть сын Стемида Барсука. Стемид Барсук был тысячником у Артёмова отца. И двоюродным братом Стемида Большого, князя белозерского. Барсук погиб на Хортице вместе с великим Святославом. Но и мертвый послужил своему воеводе. Прикрыл телом Артёмова отца. Может, потому и не добили воеводу Серегея копченые. Не заметили, что жив.