Ромейских слов мальчишке не хватило, но язык, на котором он говорил, был Богуславу более или менее понятен. Как-никак по-хузарски он говорил свободно.
Тут из огромной воинской массы выехал всадник на ослепительно-белом коне, а с ним — большой десяток гридней, глядеть на которых — глаза слепит от золотого сияния.
Было ему куда сажать свою редьку. Вон сколько грядок — и распаханных, и нетронутых.
Прихлопнув очередную муху, Гошка встал на телеге, завертел головой. Как вокруг интересно!
Щесть зверей легли на землю, тут же пропитавшуюся кровью.
— Нужны, — согласился Владимир, пристально разглядывая загорелое, испещренное светлыми шрамами лицо славного воеводы. — Хочешь поделиться?