Караваны такие ходили и в Булгар, и через Булгар. И считался этот путь много безопасней тех, что шли через Европу.
— Вот ты и понесешь, — сказал раненый. — Если поторопимся, уже к вечеру до капища доберемся. И пусть там ведун сам с ним вошкается. Заодно и меня полечат: руку-то он мне до кости просек.
На всякий случай Илью за пределы подворья не выпускали до самого последнего дня. Оставалось надеяться что и на выходе из города его не признают.
Владимир отпустил Натальино лицо. На нежной коже остались красные следы.
— Я люб женам конунгов, — самоуверенно заявил лав. — Сам знаешь: прежняя жена Вальдамара меня любила. И нынешняя… Видел, как на меня смотрит!
— Читай, читай, — прорычал Владимир. — И ищи, чем оправдаться, потому что железо для твоей кожи уже калят… Уж мои-то нурманы сумеют тебя разговорить!