— Тебе бы саги сочинять, нурман, — произнес Славка.
— Вот так лучше, — похвалил Ахмед. Натертый ореховым соком Гошка стал черен, как сириец. Его светлые волосы спрятали под головной повязкой. Всё получилось неплохо. Если бы он еще знал язык, то наверняка сумел бы убедить стражников, что он — не он. Однако языка он не знал. И мелкие шрамы на руках, которые остаются у тех, кто учится владеть оружием, от орехового сока стали еще более заметны.
— Мыться не будем, — сказал Артём. — Будем умирать.
Друзья переглянулись. Никто ничего не сказал. Только глаза у обоих почему-то заблестели.
— Наверху, — не раздумывая, ответила Рогнеда, — ему, — кивок в сторону Славки, — тоже. Стеречь меня будет.
— Не поверил? — Путята изумился. — Что ж ты тогда Устаха не казнил?