Лучинка молчала. Глаза — в пол. Только щеки заалели.
«Лекаря к нему приставлю, а сам… Не откажет ведь?»
Гошка и не трепыхался. Стоял тихонько и ждал, пока струйка иссякнет.
Ионах, рисуясь, вскинул над головой лук. Серегины гридни радостно заорали.
— Не случилось, светлейшая княгиня. Скучно ехали, — Славка сверкнул улыбкой.
Пожалуй, только вера и разделяла матушку Сладиславу и Лучинку. Никак не желала девушка принять Святое Крещение, хотя приняла бы — и стала бы в роду совсем своей.