— Ты мне лучше объясни, зачем ты кафе разгромил? — Подавшись вперед, и глядя Мельнику прямо в глаза, резко спросил Виноградов.
— Тогда научись закрываться, — с сарказмом в голосе произнесла неподвижная фигура. — Если бы ты тратила меньше времени на так называемых друзей, давно умела бы блокировать чужое сканирование.
В тот самый момент, когда я уже собирался отследить найденную связь и нащупать сознание «командира», все неожиданно закончилось. Марионеткой решили пожертвовать. Решение правильное — лучше потерять агента, чем засветиться самому, — вот только меня оно совершенно не устраивало. Я хотел знать, кто, почему и зачем действует у меня под носом, поэтому начал мешать разрыву канала. Заставил заработать легкие, приказал биться сердцу, запретил мозгу впадать в кому, одновременно лихорадочно пытаясь пробиться на тот конец невидимого коридора… Безрезультатно. Установка на самоубийство внедрилась слишком глубоко в подсознание, и одним мысленным приказом ее не снять. Если бы я сообразил тогда заняться только торговцем, то, возможно, сумел бы удержать его среди живых, но мне до скрежета зубовного хотелось посмотреть на ментата, способного бросить мне вызов. Однако с той стороны возникла монолитная стена, все попытки проломить или проскользнуть сквозь которую окончились ничем.
— Возможно. Но способ окоротить лидеров — найдут.
Поэтому я стоял, сдерживал град ударов, ощущал, как чужое воздействие кислотой разъедает защиту, по мере сил блокировал тихий шепот, призывающий сдаться, бросить тяжелую ношу… И терпел. Круг мало-помалу подтачивал мое сопротивление. Добраться до ядра личности хозяева базы не могли, слишком глубоко оно спрятано, однако они упорно вытаскивали на поверхность мои грязь и страхи. Этого добра, к сожалению, во мне накопилось немало. Из темноты вставали лица погибших друзей, простые люди, убитые чужаками; возникало мое собственное лицо, но изменившееся, с антрацитовочерными белками и без зрачков; картины разрушений, тысячи теней и совершенно незнакомых тварей, проносящихся всепожирающей ордой по планете. «Так будет — нашептывал Круг. — Так будет. Сдавайся, и будущее изменится. Только мы способны помочь…»
— Это все? Больше ничего не приказали передать?