Многие считают странным, что именно это заявление привело к вспышкам разнузданнейшего насилия против экуменизма.
«Мой герцог! — подумал Гарни, по новому оглядев Пола. — Да, Лето мертв, и титул теперь лег на плечи Пола».
Барон Владимир Харконнен стоял, потупив глаза, в приемной палате императора, овальном селямлике, укрытом в глубине шатра. Барон искоса поглядывал на комнату с металлическими отсеками, на кишащую в ней толпу; на нуккеров, пажей, охрану, дворцовых сардаукаров, в непринужденных позах застывших у стен под разодранными и окровавленными знаменами — единственным украшением зала.
СОНДАГИ — папоротниковый тюльпан с Тупала.
— Читал я вашу пропаганду, которой вы затопили деревни и стойбища, — ответил Кайнс. — Любите доброго герцога! Ваш корпус про…
Пол думал о том, что говорили высокий и Кайнс. В их словах он ощущал и полуправду, и явную ложь. Люди внизу уверенно скользили по песку, двигаясь явно расчетливо и уверенно, зная, что не приманят червя из глубины.