«Цельная картина, — размышлял он. — Нас выдает уже сам язык: столько слов и определений, связанных со способами осуществления этой коварной смерти. Что вам угодно? Чомурки? — Яд в питье? Или же вам нужен аумас — яд в пище?»
— Я не хочу видеть смерть своего сына, — сказала она, — разве это хитрость?
Про себя Фейд-Раута подумал: «Хават! Он ведет двойную игру… против нас… не так ли? Или он уже переметнулся в лагерь дяди, раз я не посоветовался с ним… в сегодняшней попытке покушения с помощью этого юнца».
— Найдутся командиры, которые присягнут, что сардаукары очутились там без всякого приказания со стороны императора, просто из ненависти к туземному отребью.
— Я знаю своего племянника, — ответил барон, — тогда он круче навалится на население.
— Так говорится в Библии Оранжевых Католиков и Бутлерианском Джихаде, — сказала она, — но в О. К. Библии должно было быть: «Да не сотворишь машины в лживой подделке человеческого ума». Ты изучал ментата вашего дома.