— Я посвящаю грядущую истину… — сделал паузу, чтобы дядя успел подумать, что юный дурак, несмотря ни на что, собирается посвятить бой леди Фенринг и вызвать скандал.
Отряд замер, и Пол вдруг почувствовал в людях тревогу. В скалах, наверху, что-то тихо стукнуло несколько раз, словно мышь запрыгала по песку.
Нагнувшись, Пол глубоко вонзил колотушку с подветренной стороны гребня, где пески были плотнее, а звук от колотушки громче. И в нерешительности замер, припоминая уроки, представляя все те действия на грани жизни и смерти, что предстояло свершить.
— Нет ли новой информации о полной численности Вольного народа?
Пол вспомнил, как они сидели вдвоем во внутреннем помещении, занавешенном темными гобеленами с вышитыми сценами из мифологии фрименов. Он сидел и слушал ее, подмечая, как она наблюдает за ним даже опустив взор. На ее овальном лице появились морщинки — в уголках глаз, но волосы по-прежнему отливали полированной бронзой. В широко расставленных глазах зелень уже затягивалась синей дымкой.
— Все остальное вполне обычно, — сказала она и подумала: «Дорогой мой, ну как ты не можешь понять, что у контрабандиста скоростные корабли, что ему нужны деньги. У нас должна быть потайная дверь, запасной выход для бегства с Арракиса, если все пойдет насмарку».