— Пусть твои люди отойдут, — сказала Джессика, — назад во впадину, где их будет видно… и пожалуйста, поверь, что я и так знаю, сколько вас здесь.
— Нам очевидна ваша заинтересованность в воде и контроле за погодой, — сказал герцог. — Я бы посоветовал разделить ваше состояние. Когда-нибудь вода перестанет быть драгоценностью на Арракисе.
Впрочем, сейчас его волновали фримены. Откупаться от них специей было бесполезно, и если нога твоя случайно попадала в места, где, по их мнению, чужакам бывать не следовало, — фримены становились сущими дьяволами. А последнее время они стали еще настолько хитры…
Над дальней грядой вспыхнуло ожерелье красных огней. Пурпурные линии исчертили небо.
— Почему же тогда ты, отец, рассказываешь это мне? А если проговорюсь я?
Толпа перед ним зашевелилась, вперед выступил Сафир Хават. Морщинистое старческое лицо с темными пятнами на губах, сгорбленные плечи — весь вид его свидетельствовал о преклонном возрасте.