«Прием подтверждаем и благодарим», — раздалось в громкоговорителе.
— Ты заметил, как лихо они бились? — спросил фримен.
— Как это возвышенно с твоей стороны, — насмешливо отозвалась старуха. — Не сожалеть ни на каплю. Посмотрим, что ты запоешь, когда станешь скитаться, а за голову твою будет назначена награда, и рука каждого мужчины будет вправе безнаказанно взять и твою жизнь, и жизнь твоего сына.
Гарни отвернулся с нелегким предчувствием. Половина его отряда остались мертвыми на песке, другая половина оказалась в плену. Новичков, подозрительных, ему не было жалко. Но среди прочих были хорошие люди, друзья, за них он чувствовал ответственность. «После бури решим, как с вами поступить», — так сказал Пол, то есть Муад'Диб. И Гарни припомнил, что говорили о Муад'Дибе, о Лисан-аль-Гаибе… однажды он велел содрать кожу с пленного офицера Харконненов на боевой барабан, а в битвах он всегда окружен смертниками-фидайкинами, бросавшимися в бой, распевая гимны.
— Дай мне свой крис, — сказал Пол. Стилгар повиновался.
— Успел возненавидеть, а? — она глянула в сторону двери и громко позвала — Джессика!