Внезапно слова старухи словно расплылись, потеряли для Пола свою резкость. Он почувствовал, словно оскорбили его инстинкт правды, так называла это его мать. Не то чтобы Преподобная Мать лгала ему. Она явно верила в собственные слова. Здесь крылось нечто глубокое, родственное его ужасному предназначению.
— Благословен делатель и его воды, — бормотал Кайнс. — Благословен приход и уход его. Да очистит мир явление его. Да хранит он свой мир и свой народ.
Пол был окружен группой льстивых юнцов из богатых семей Арракейна. Между ними герцог заметил трех офицеров внутренней стражи, державшихся отчужденно. Особенно внимательно герцог приглядывался к молодым женщинам. Еще бы, ведь наследник герцогского титула — такая добыча! Но Пол никого не выделял, общаясь с ними с благородной сдержанностью.
«Напрасное, беспочвенное опасение», — подумала она.
А вокруг него бушевал спор, о котором Кайнс даже не подозревал. Что делать с этим безумцем? Он узнал местоположение главного стойбища. Что делать? Как понимать его безумные речи о рае, которым станет Арракис? Пустая болтовня? Он и так узнал слишком много. Но он же убил харконненовцев! Как насчет водяного долга? Какие могут быть долги перед Империей? Но ведь он убил харконненовцев. А кто их не убивает? Хотя бы я сам.
— Вы видите, ваше величество! — сказал барон. — Теперь вы видите, что это за народ!