— Если я сказал бежать — значит, бежать, дурачина! — произнес он тихо, но, видимо, с такой внутренней яростью, что Олег потрясенно заморгал, отчего слеза сорвалась у него с ресниц и упала на щеку. Мальчик резко повернулся и вылетел из двери, мгновенно исчезнув в темноте под снегопадом.
Харри вошел, поклонился, обнял Беату и протянул руку Эуне.
— Не… — начал он, но тут петля пережала ему доступ воздуха, и голос пропал. Наручники царапали дно ванны.
— Девяносто пять процентов, что отцом близняшек Оттерсен и Юнаса Беккера был Арве Стёп.
— Иногда мы сами не знаем, что ищем, пока не найдем, — ответил Харри. — Такая практика.
— Туше! — обрадовался Стёп. — Но как журналист и либерал я предпочитаю занять вполне определенную позицию. Я — цепной пес, охраняющий свободу от враждебной ей системы. Неужели я могу смиренно поддаться давлению представителей власти, не выдвигая никаких условий?