Бёрре Хансен сделал все возможное, чтобы придать лицу выражение оскорбленной невинности.
Он услышал, как ее каблуки зацокали по паркету гостиной, медленно, но решительно. Один их звук возбуждал его. Если бы она только знала, что ее ждет…
— Я в управлении, только что посмотрел твои материалы. Ты говорила, все пропавшие женщины были замужем и имели детей. Думаю, надо копнуть в этом направлении.
Он отпустил кнопку микрофона, но ответа не последовало, только интенсивное шипение из ниоткуда.
— Что-то не так? — спросила она, и между стеклами очков прорезалась морщинка.
Он не повысил голос, но Юнас все равно почувствовал раздражение и весь сжался. Он никогда не понимал, почему отец злится. А частенько даже не замечал, что тот уже разозлился. Мальчик соображал, что дело плохо, лишь когда мама по-особому поджимала губы, что раздражало отца еще сильнее. Скорее бы она пришла.