— Всякие странные правительственные заморочки. После расскажу.
— Сложно — здесь ниоткуда не видно солнца.
Уотерхауз не знает, с чего начать: упаси Бог снова обидеть этих людей. Однако слов и не требуется. Летчик кривится от омерзения, как будто у Лоуренса из глотки лезет двухметровый солитер.
— Ладно, тогда хоть разберите их по одному, хорошо?
Роот некоторое время переваривает информацию, потом кивает.
— На турбину похож, — говорит Бишоф, — только воздушную, а не водную.