— И какое место вы занимали в этой системе? — спрашивает Роот. Шафто чуть не подпрыгивает, услышав чей-то еще, не фон Хакльгебера, голос. Учитывая, что произошло, когда кто-то (Шафто) последний раз задал ему вопрос, поступок героический и весьма рискованный. Фон Хакльгебер снова движется вниз по инстанциям, начиная с Гитлера.
Теперь, оставшись в номере, Рэнди мог бы легко разобраться с горнилом Пылающей Любви, но, к собственному изумлению, решает повременить. Может, это ненормально; он точно не знает. Полтора месяца полного воздержания, облегчаемого лишь ночными поллюциями примерно раз в две недели, определенно привели его в умственное состояние, которого он прежде не только не достигал, но и представить себе не мог. В тюрьме он выработал строжайшую умственную дисциплину, чтобы не отвлекаться на мысли о сексе. Получилось так здорово, что даже боязно. Такой неестественный подход к проблеме тело-мозг идет вразрез со всем, что проповедовали в шестидесятых-семидесятых, и ассоциируется скорее с железобетонными ребятами типа спартанцев, викторианцев или американских героев времен Второй мировой. Рэнди научился программировать с таким же беззаветным упорством и полагает, что это придаст ему неведомые прежде горячность и страстность в делах сердечных. Он не может этого проверить, пока не увидит Ами, что вряд ли произойдет скоро, поскольку его выперли из страны, где она живет и работает. В качестве эксперимента он решает временно не давать воли рукам. Если в итоге он станет несколько более вспыльчивым и резким по сравнению со своей неестественной американской уравновешенностью, невелика беда. Чем хороша Азия, вспыльчивые, взрывные люди отлично вписываются в здешнюю жизнь. Еще никто не умер от сексуального возбуждения.
— Погодите! Если в помиловании отказано, то зачем ждать год?
Когда в ходе злополучного бального эксперимента я наступил на ногу загадочной филиппинской матроне, та подалась вперед и шепнула мне на ухо широту и долготу с подозрительно большим количеством знаков после запятой, предполагающим область погрешности диаметром с чайное блюдце. Черт, никогда я не был так заинтригован! Координаты прозвучали по ходу словесного поединка/мысленного эксперимента, сколько (в денежном выражении) стоит информация, тема (по совпадению?), интересующая нас, как руководящий состав корпорации «Эпифит(2)». Изучение крупномасштабных карт Сев. Лусона выявило, что точка с указанными координатами расположена в холмистой (забегу вперед и назову ее гористой) местности в 250 км к северу от Манилы. Для тех, кто не знаком с историей Второй мировой войны, именно здесь держал последнюю оборону генерал Ямасита, тигр Малайи и покоритель Сингапура, после того как генерал Макартур оттеснил его вместе с примерно 105 японских солдат из населенных низменностей. И это, как будет видно из дальнейшего, не просто попутное историческое замечание.
Уже сильно затемно он добирается до лагеря хукбалахап на склоне вулкана. Преодолевая минное заграждение, несколько раз подает голос, чтобы часовые не подстрелили в темноте, но предосторожность оказывается излишней: все пьяны. По рации сообщили: Макартур возвращается! Генерал высадился на Лейте.
Прилично ли захватить с собой эту банкноту? Брать сувениры можно, мародерствовать — нет. Значит, допустимо брать деньги, если они ничего не стоят. Настоящие — нельзя.