Теперь, оставшись в номере, Рэнди мог бы легко разобраться с горнилом Пылающей Любви, но, к собственному изумлению, решает повременить. Может, это ненормально; он точно не знает. Полтора месяца полного воздержания, облегчаемого лишь ночными поллюциями примерно раз в две недели, определенно привели его в умственное состояние, которого он прежде не только не достигал, но и представить себе не мог. В тюрьме он выработал строжайшую умственную дисциплину, чтобы не отвлекаться на мысли о сексе. Получилось так здорово, что даже боязно. Такой неестественный подход к проблеме тело-мозг идет вразрез со всем, что проповедовали в шестидесятых-семидесятых, и ассоциируется скорее с железобетонными ребятами типа спартанцев, викторианцев или американских героев времен Второй мировой. Рэнди научился программировать с таким же беззаветным упорством и полагает, что это придаст ему неведомые прежде горячность и страстность в делах сердечных. Он не может этого проверить, пока не увидит Ами, что вряд ли произойдет скоро, поскольку его выперли из страны, где она живет и работает. В качестве эксперимента он решает временно не давать воли рукам. Если в итоге он станет несколько более вспыльчивым и резким по сравнению со своей неестественной американской уравновешенностью, невелика беда. Чем хороша Азия, вспыльчивые, взрывные люди отлично вписываются в здешнюю жизнь. Еще никто не умер от сексуального возбуждения.