Он глянул на шампуры, аккуратно лежащие на салфетке. Один из них был особенным: инструментальная сталь, влажная заточка. Совсем безоружным он всё-таки не бывал никогда.
— Вот из тебя наездница, как… — пробормотал он. — Ускакала бы она! Шагом еле держишься… Ладно, Яха, видно, судьбы наши не зря сплелись… в смысле, никак мне от тебя не отвязаться… Я буду немножко про себя рассказывать. Должна же ты меня хоть немного понимать! Я — не тот, кого ты знаешь. Поняла?
— А туда! — твёрдо ответил командир пограничников.
— Дерстин — это не имя, — поправил он. — Кличка. Просто означает, что он жирный. Толстяк. А зовут его Довха. Довха Говр.
Она повернула к нему голову и улыбнулась. Он почувствовал тонкий запах трав и свежести. Надо же, кремы Ожерелья Океании! Сколько же ей лет? Тридцать пять? Сорок? А выглядит девчонкой. И ведёт себя так же! Ага, а сам? Ну, самому положено — подросток, кровь играет…
Эпсар шумно выдохнул, настраиваясь на боевой лад. За спиной у него выстроился клином второй десяток — ребята достаточно опытные, чтоб загасить любую неожиданность, но ещё не утратившие способность подчиняться приказам. Ну, где у нас там сопливый берхь? Он вытянул руку, властно толкнул калитку — и упёрся взглядом в неестественно синие глаза. И сразу понял, что свой второй десяток он несколько переоценил.