— Спасибо, побратим, — тихо сказал он Дребену.
Лицо учительницы закаменело. У неё было явно другое представление о детской справедливости и детской жестокости. И ужасы детства она, похоже, помнила до сих пор. Ну, а ужасы школы — вот они, на каждом уроке…
Девочка вдруг уставилась на него с ужасом.
— Вы люди, Верблюд, — отозвался он. — И мы тоже. И эльфы. Бессмертных не бывает. Законы мироздания вместе с мирозданием можно изменить, и никак иначе.
Слова вспомнились легко. Мелодия — родилась в сердце сама. И он запел, сначала негромко, разогреваясь, а потом — во всю мощь. А мощи в его голосе было — ого! Он ехал и пел, забыв обо всём… пока не застучали за спиной копыта степняка.
— Яйла, — сказал решившийся Хист. — Мы уйдём на яйлу. Вот подождём немного — и уйдём. Если успеем.