— Мне же оружие надо делать! — безнадёжно сказал он.
— Да у меня много кто есть! — отмахнулся он. — И она будет, мы уже договорились… я же про неё давно слышал! Гимнастка, танцовщица, красавица! А она, оказывается, ещё и поэтесса! Ну разве не чудо?!
После урока поэзии ему приписали в подруги всех девчонок. И тут насильно женили, блин… хотя Шурка действительно после тех стихов как-то особенно на него поглядывала.
— Это верно, надежда умирает последней, — подтвердила Олеся Михеевна с кривой усмешкой. — Ты знаешь, Вовчик, я же на улице каждого мужчину взглядом ловлю: вдруг это он, мой единственный?
— А мне комбез бедра натирает! — радостно сообщила эльфийка. — Он на мужчину был шит!
— Да помню я! Бабник и хулиган, всех девочек класса… а потом про это в стихах изложил… но не накладывается! Какой-то ты другой…