– Никто меня не ловил, я добровольно сдал оружие, чтобы ничто не мешало переговорам.
Священники и монахи за спиной отца Дитриха крестились, все с просветленными, счастливыми лицами. Я покрутил головой в удивлении, никогда не думал, что их там много. Постоянно прибывая через Тоннель, они тут же незаметно вливались в работу и как бы исчезали из внешнего мира, полного воинственных криков, пышной одежды и громкого смеха.
– Если я окажусь недостойна или в чем-то замешана, вы вправе казнить меня, не объясняя причину.
Я поднял его, обнял дружески, потом не утерпел и обнял с такой силой, что у него хрустнули кости.
Но Куно то ли держится особняком, то ли полагает, что и так незримо присутствует в свите самого главного человека…
– Это язычество, – напомнил я строго, – религия не признает суеверий!