В самом центре стояли трое червелицых — шел процесс. Не знаю, был ли среди них наш мучитель. Я вряд ли сумел бы узнать его, окажись даже совсем рядом с ними, потому что один червелицый отличается от другого не больше, чем отрезанная голова от отрубленной. Но как нам объяснили, присутствие или отсутствие того или иного конкретного преступника не имело никакого значения для этого суда. Судили червелицего — и все тут, неважно, живого или мертвого, очно или заочно.