Армия с таким ударным отрядом не станет томиться в долгих осадах. Огры вышибут любые ворота, а то и проломят стену. Стоит двум-трем городам пасть, в остальных тут же начнут торговаться насчет почетной сдачи.
– Фух, я уж думал, что в самом деле есть брешь…
– Это ты золото, – сказал я доброжелательно и улыбнулся. – Иди, ты свободна.
Глаза Элеоноры растроганно блестели. Она крепко взяла ярла за руку, их пальцы переплелись. Он обнял ее за плечи, сияющий и счастливый.
– Что делать, – проговорил я неуклюже, – я такой невнимательный.
Из черного сплошного камня, монолитного от пола и до свода, выдвинулась гигантская ладонь. Я отскочил, не договорив, выставил перед собой меч. Ладонь перегородила дорогу от стены и до стены, там и осталась, живая и розовая, с линиями жизни, бугорками мудрости и двумя заметными мозолями. Пять пальцев, большой самый коренастый, средний длинный, мизинец короткий… правда. Большой вроде бы не противопоставлен остальным, так что это рука дочеловека.