Здесь было «жарко», пули срезали ветки и вспарывали желтковый дерн. Переключившись на общую волну, полковник тут же вернулся на свой канал, на общем была такая какофония, что невозможно было определить, где кричали свои, а где чужие.
Было тихо, лишь негромкие голоса прибывших нарушали предутреннюю тишину. Иногда слышалось жужжание рейдеров, которые время от времени меняли позиции.
– Мы уже и так сухие, – заметил Тони, устраиваясь возле стены. – Ты змею зря выбросил, мы могли бы ее завялить.
Несколько раз враг пытался сканировать Оллейна, но тщетно: старший агент вовремя закрывался.
– Вижу, – отозвался напарник, замечая несколько смятых молодых побегов. Это дерево было хорошим укрытием, чтобы достать того, кто за ним, возможно, прятался, требовалось пройти вперед и пересечь невидимую границу, за которой противник начинал стрелять.
– Я благодарен руководству службы. Мы приложим все силы, чтобы сделать передачу данных безопасной, – заверил Эвистер.