Кто-то сграбастал меня за воротник и рывком выдернул из воды, так что я уселся прямиком на задницу. Раненое плечо вело активные боевые действия. Голова кружилась, но меня надежно удерживали в сидячем положении. Наконец я немного оклемался и приоткрыл глаз.
Глаза Джонни Марконе были цвета линялых, основательно потертых долларовых банкнот. Кожа обветренная, загорелая, как у старого морского волка. Уголки глаз и рта покрывала сеточка мелких морщин — мафиози любил улыбаться, но улыбки его редко бывали искренними. Искренность стоила дорого, дороже безупречного костюма, за который он выложил не меньше штуки баксов. Марконе по-хозяйски развалился за рабочим столом, моим столом, между прочим, и невозмутимо посматривал на меня, будто из нас двоих именно я был непрошеным гостем.
Я коротенько изложил ей суть — о магических поясах, подчинивших Дентона и его людей, об «Уличных волках», которых он подставил, и о том, какую роль федерал отвел Макфинну.
Луч от фонарика по-прежнему слепил глаза, но я уже начинал смутно различать знакомый силуэт.
— Анализ? Хочешь сказать, я сам себе психиатр? — И я повернулся к Двойнику спиной, намереваясь выйти из Круга. — Видал я нелепые сны, но этот самый идиотский.
— Что ж, — заговорила моя начальница. — Я все расскажу тебе, Гарри. Расскажу, потому что очень нуждаюсь в помощи. Если мы не схватим этого гада, у нас наверняка будут свежие трупы, и тогда я вылечу со своей чертовой работы, а ты скорее всего загремишь в тюрьму.