— Я на самом-то деле никогда особенно над этим не раздумывал, — сказал он. — Но считаю, что дело тут в мотивности.
— Ха! А это очень неплохо, — объявил я. — А что тут намешано?»
— Эй, старина, — повторил я. — Ты что, меня не узнаешь?
Когда я перебираю в памяти эти наши заседания, мне особенно часто вспоминается один разговор.
— Привет, Ааз, — произнес я, стараясь прикрыть замешательство наскоро состроенной улыбкой. — Я не слышал, как ты вошел. Извини за последнее замечание, но я немного…
Второе удивило меня, вероятно, больше, чем первое. За долгое время нашего знакомства я привык, что мои телохранители практически неуязвимы. При мысли о том, что они могут, как и все прочие, получать телесные повреждения, я почувствовал себя как-то неуютно.