– Вот она, умственность. А то что наше рукомесло? Чистый мрак без понятия.
Иосиф вскочил. Иосиф перегнулся через стол. Иосиф сказал; – Господин директор! Вам не придется платить мне, господин директор… Но, клянусь памятью моей матери, да будет ей земля пухом и прахом, что будет такое время, когда вам заплатят и я, и мы, и те восемь, которые пошли, как выгнатые собаки… и заплатят с хорошими процентами!
– Трошки маловат, – с досадой сказала баба и плюнула в бот.
У красноармейцев просветлели лица. Для проверки они попросили привесить сверточек обратно. Мы привесили. Но пианино громче не заиграло. Тогда нам позволили взять сверток. Потом смущенные парни попросили маму сыграть что-нибудь такое, этакое…
– Когда же учиться? – грустно спрашивали мы.
Была у него и другая весьма распространенная в нашем классе кличка: «Длинношеее».