– Уф! – сказал вспотевший поп. – Безобразие, беззаконное воспитание, разврат младенчества!
– Чтоб больше у меня этого не повторялось! – сказал комиссар, распекая кого-то воображаемого. – Точка! Ша!
– Шо ж таке? – волновались на другой день в церкви на обедне, на углах улиц, на завалинках, у ворот. – Матерь божия! Середь белого дня… грабеж. Мабуть, вони целой шайкой шкодят?..
Мы заканчиваем нашу опись мирового неблагосостояния тем, что охватываем ее сбоку большой фигурной скобкой. Скобка похожа на летящую чайку. У носика чайки встает жаркое и требовательное слово: Несправедливость.
– Александр Карлович! – приветствовал его неунывающий Степка. – Добрый вечер!
Тишина. Духота. Нос чешется. Дисциплина. Руки по швам. Второй час на исходе.