Тут взгляд Цап-Царапыча упал на наш выезд.
Полугодовалая Натка таращилась кругло, розово и уже осмысленно. Я подарил ей погремушку: маленький глобус на длинной ножке.
– Ставь новый! – сказал земский. – Ставь, подлец! Да крепче! Знаю я вас, чертей афинских… Все ваши шахер-махеры знаю.
– А раньше-то ты меня знал? – удивился я.
Дамы почему-то обычно обижались, но дорогу давали.
– Ого! Подрастаешь, поколение! – сказал комиссар, ласково оглядывая меня.