– Зря смотришь. Ничего не найдешь, кроме потертых усатых, насупленных стариканов. Здесь нет ни одной картины сколько-нибудь известного художника.
Мы подошли к нему. Чейн поднял фонарь повыше.
– Ты много знаешь о своей матери? – спросил я.
Я вспомнил рассказ кухарки о Снэйке. «Он был доблестным воином», – напишут на надгробном памятнике.
– Удобное местечко, если кому приспичит избавиться от трупа.
– По причине, прямо противоположной той, что я предполагал. Она хотела уничтожить завещание. Если б все копии были сожжены, отпала бы необходимость в убийствах. По закону, поместье перешло бы к ней, не было бы раздела, а следовательно, не пришлось бы уезжать.