Я зажег еще пару свечей, чтобы в комнате стало светлее и уютнее, и подбросил в камин еще пару поленьев. Пока я занимался этим, Архив аккуратно положила пуховик на подлокотник кресла и села, выпрямив спину и сложив руки на коленях. Ее маленькие черные туфельки покачивались, не доставая до пола.
– Умный ход, старик. Ты ведь знаешь, я не упущу такой возможности.
– Если это не раны, – буркнул я, – то что?
– Что-то вроде сторожевого пса, – сказал я.
– Ортега остается живым уже почти шестьсот лет. Если играть по правилам, такое не получается.
Я повернулся – осторожно, чтобы она по возможности не видела моей окровавленной ноги. Она поежилась и попыталась отвести взгляд. Узоры на ее лице сделались светлее – не бледнея, но меняя цвет.