– Ну, типа того. Как она вообще говорит о таких вешах. Словами типа «разврат», и «во грехе», и «блуд», и еще... «моральное банкротство», что ли? А вы правда?
Когда я припарковал машину на платной стоянке, не доезжая аэропорта О'Хара, часы показывали пять минут восьмого. Я выбрался из машины, держа в руках жезл и посох. На всю стоянку горел всего один старый фонарь, но луна светила так ярко, что я сразу увидел подъезжающего Майкла. Его белый пикап с хрустом остановился на усыпанной гравием дорожке передо мной. Я обошел машину и открыл пассажирскую дверцу. Саня подвинулся, освобождая мне место. На нем были белые джинсы и большая черная ковбойская шляпа.
– Не думаю, – вздохнул Майкл. – Я слишком хорошо вас знаю.
– Его звали Расмуссен. Урсиэль одолел его в сорок девятом, на пути в Калифорнию.
– Можно подумать, эта простыня имеет для меня какую-то ценность, – хмыкнул я.
Я сунул руку в карман и застонал. Ключей в нем не было.