– Не хочу говорить, – сказала она. Веки ее опустились, и она медленно втянула воздух. – Не хочу, чтобы пахло так сладко. Твоей кровью. Твоим страхом. Но пахнет.
– Ну, не хотите – не надо, – улыбнулся Никодимус. – Я предложил бы только, чтобы вы выслушали и нашу позицию, прежде чем примете решение бессмысленно умереть. Возьмите монету. Позавтракайте с нами. Мы можем поговорить. После этого, если не захотите иметь со мной дела, вы вольны уйти.
Я поперхнулся и зябко поежился. У меня ни на мгновение не возникло сомнения в том, что она говорит правду. Не возникало сомнения в том, что она может сделать это – и что сделает.
– Вы меня за идиотку держите? Эта работа уже обошлась нам куда дороже, чем рассчитывал любой из нас. Вырубайте свою чертову рацию и свяжитесь со мной снова, когда вам будет что конкретного сказать, иначе я уничтожу эту чертову штуковину и уйду.
Кровать тянула меня как магнитом, но одной этой мысли хватало, чтобы не поддаваться соблазну. Некоторое время я слонялся по гостиной, пытаясь выдумать какое-нибудь оружие, которое даст мне наибольшее преимущество. Ортега превосходил меня силой, быстротой, опытом и стойкостью к ранениям. Ну и каким, черт подери, оружием прикажете с этим справляться? Нет, конечно, если предположить, что дуэль можно было бы свести к состязанию по поеданию пиццы, у меня был бы неплохой шанс на выигрыш... впрочем, я что-то сомневался, чтобы «Экспресс-Пицца-с-Доставкой-на-Дом» входила в список разрешенного оружия.
– Flicumbicus, – буркнул я, и крошечный поток энергии, покинув меня, воспламенил свечные фитили, залив комнату уютным неярким, приглушенно-оранжевым светом.