Впрочем, этим я не ограничился. Я дважды врезал ему по ребрам и, когда он перекатился по полу, пытаясь отодвинуться от меня, наступил ему ногой между лопаток, достал свой пистолет и прижал к его затылку.
– Вы не видели, что они сделали с Гастоном Ларошем, – не сдавался я. – Жуткое зрелище.
– Что это, черт подери, за штука такая была?
Дверь душевой отворилась, и из нее вышла женщина, которую я слышал. Теперь на ней было бордовое трикотажное платье; два черепаховых гребня в волосах оставляли лицо открытым.
– Я их очень убедительно попрошу, – буркнул я, убирая револьвер в кобуру.
Он снова кивнул с непроницаемым выражением лица.