Признаюсь, соблазн был велик. Мало что способно напугать меня до такой степени, как Небывальщина и моя крестная, взятые вместе. Но помимо страха я испытывал еще злость. Терпеть не могу, когда меня отодвигают в сторону. И потом, Майкл мой друг, а я не люблю бросать друзей, чтобы они разгребали за мной мои проблемы.
– А знаете, что меня беспокоит? – спросил я.
Вампир-самец открыл рот, блеснув заостренными клыками, и рассмеялся.
Улыбка ее сделалась еще шире и ослепительнее.
Майкл встал и огляделся по сторонам, проверяя, все ли младенцы целы и невредимы. Удостоверившись в этом, он сел рядом со мной, вытер со лба липкую слизь эктоплазмы и попытался зажать полой плаща рваную рану на ноге в том месте, куда впилась своими зубищами адская гончая. Потом, нахмурившись, строго посмотрел на меня.
Я повернул голову на пару градусов – достаточно, чтобы увидеть стоявшую рядом со мной в своем зеленом платье мою крестную. Кожа Леа явно оправилась от антипризрачного порошка, которым я посыпал ее во владениях Агаты Хэгглторн. Золотые кошачьи глаза смотрели на меня со старой, привычной теплотой; великолепная, пышная грива волос, казалось, была неподвластна дождю. Платье, правда, потемнело от воды, но ее это, похоже, не беспокоило. Прилипшее к телу платье только рельефнее обрисовало ее безупречную грудь и волнительный изгиб бедра. Она опустилась рядом со мной на колени.