— Ну? — как будто вопрос был совершенно невинный, поинтересовалась. — У тебя есть жизнь вне этих мест?
— Почти угадал, но здесь было Божье деяние немного другого типа.
Розовое одеяло спадает, и наружу показывается камень: серый, гранитного оттенка, начищенный и гладкий на вид. Никакого ребёночка, на полном серьёзе, только этот булыжник.
— Используй меня, — требует она. — Опусти меня, идиот тупой! Унизь меня, ты, дрочила! Растопчи меня!
Мы идём, пиво выветривается, и ночной воздух на удивление прохладен.
— Ебитесь-ка вы все, ребята, в рот, — подхватывает лифчик и исчезает.