Городской совет молча меня разглядывает. Комитет по найму: даже там, где их никто не видит, все шесть старичков не снимают свои фуфельные колониальные парики. Пишут всё — перьями, от птичек, макая в чернила. Тот, что посередине, губернатор колонии, вздыхает. Задирает голову, чтобы посмотреть на меня сквозь пенсне.
Речь о том, что быть красивым и сексуальным — казалось ничто по сравнению с этим.
— Я знаю, что он здесь. Что бы он там не утверждал — он женат.
— Хорошо. Вот, — сказала мамуля, вытирая ему губы. — Теперь я дала тебе жизнь.
Мне просто надоело, сообщаю ему. Эти женщины вечно мной заправляют. Сначала мама, потом доктор Маршалл. А в промежутках ты осчастливь ещё Нико, Лизу и Таню. Гвен эта, которая даже не дала мне себя изнасиловать. Вечно они всё только для себя. Они все считают, мол, мужчины не нужны. Бесполезны. Будто мы какой-то сексуальный довесок.
— Садись, а я расскажу тебе, что в дневнике.