– Это не ты сейчас проходил под опускной решеткой входных ворот?
– Одну минуту, – сказал он, – вход воспрещен! Человек отскочил, и от скачка с него свалилась шляпа.
– Послушайте! Не будем возвращаться в область политики, – сказал Генрих. – Что это за маленькая тоненькая кисточка? Не для того ли, чтобы подводить брови моему Юпитеру Олимпийскому?
Коконнас вздрогнул и стал бледен, как смерть, начиная понимать, в чем дело.
– Карл, – сказала Екатерина, останавливая сына за руку и рискуя вызвать этой задержкой новую вспышку гнева, – я думаю, что арест можно отложить до вечера или до ночи, но приказ об аресте лучше подписать сейчас.
– Клянусь Душой, – сказал король, – из всей моей семьи ты один действительно любишь меня.