Искусство сумасшедших, пещерная живопись или рисунок, сделанный хвостом непокорного мула, по сравнению с транспарантом Остапа казались музейными ценностями. Вместо сеятеля, разбрасывающего облигации, шкодливая рука Остапа изобразила некий обрубок с сахарной головой и тонкими плетьми вместо рук.
– Кто горит, Михайла? – спросил Ипполит Матвеевич кучера.
Однообразный шум продолжался. Инженер задержал дыхание. Тогда он разобрал, что шум этот производит плещущая вода. Она, очевидно, бежала изо всех кранов квартиры. Эрнест Павлович чуть не заревел. Положение было ужасное.
«Пора рвать когти!» – подумал Остап, спокойно расхаживая среди столов и небрежно переставляя фигуры.
В «Кооперативную флейту» Гаврила был сдан под названием «Эолова флейта».
– А почему, мать, не перейти мне к обновленцам? А обновленцы что, не люди?