Пока концессионеры пили и ели, а попугай трещал скорлупой подсолнухов, в квартиру входили гости.
– Вот этот? – спросил корреспондент, мотнув головой в сторону Треухова.
И дальше замямлил такие прописные истины, что толпа, слушавшая уже шестую международную речь, похолодела.
– А трамвай снимать не будете? – спросил Треухов застенчиво.
И снова, скрестив руки на груди, прислонился к двери.
– Сейчас вытурят! – шепнул Остап Ипполиту Матвеевичу.