– Граф, – сказала она Таванну, ласкавшему королевскую пустельгу, – подойдите к нам и скажите королю, что, по-вашему, надо делать.
– Государь, – произнес окончательно упавший духом Морвель, – моя жизнь в ваших руках, поступайте со мной, как вам будет угодно.
– Вот как! Он ушел из дому, – нахмурив брови, сказала королева – Что ж, я подожду.
– Неделю тому назад, государь, – коротко ответил он.
– Я тоже, – вмешался герцог Анжуйский, – к тому же ее носилки остановились на улице Клош-Персе.
Маргарита все время улыбалась, зато не улыбалась герцогиня Неверская, все еще взволнованная неожиданным появлением молодых людей. Она испытывала болезненное чувство все нараставшей ревности: ей казалось, что Коконнас не должен был до такой степени пренебрегать своими интересами ради интересов чужих.