– Нет, сударь. Предварительно проткнув шпагой. Коконнас побагровел; его зеленые глаза метали молнии.
– Нет, матушка, от души. Лицо Екатерины разгладилось.
Перед женщинами возвышалась башня позорного столба, словно темный, безобразный великан, бросавший красноватый свет из двух узких отверстий, пламеневших на самом верху.
– Не будет ли нескромностью, если я осмелюсь спросить, в каком монастыре вы переночевали?
– Несчастный, – подойдя к нему, сказал Генрих, – разве ты не знаешь, что рискуешь головой?
– Ну, да ладно! Будь что будет, а письмо я завтра утром отправлю!.. Куда же мы пойдем ночевать?