Ла Юрьер молчал. Морвель не отвечал, трое швейцарцев затаились.
Все переглянулись в глубоком изумлении, а лейтенант сделал шаг назад.
– Нет, нет, Франсуа, – сказал Карл, – это значило бы сделать вас несчастным.
– Что нового, герцогиня? – спросила королева Наваррская.
– Сударыня, я надеюсь, что, когда это время настанет, ко мне будут относиться, как к королю; следовательно, если я сдержу хотя бы половину своих обещаний, все будут очень довольны.
– Так вот, он говорит, что ему будет чересчур тяжко смотреть, как меня будут казнить. А кроме того, если я умру первым, некому будет внести его на эшафот.