Морган брезгливо скривился, и я испытал прилив мелкого, абсурдного удовлетворения.
– Это уж точно, – на лице ее мелькнула тень улыбки. – Послушай, Гарри. Если хочешь узнать, кто убил, начинать лучше всего, выяснив, зачем он это сделал.
Я ощутил у самого уха неожиданное тепло, и тут же перед носом моим пролетела Элиди и с размаху шмякнулась об окно. Я опустил стекло, и она светлячком устремилась в дальний угол стоянки. Там она зависла на минуту у зияющей в стене темной ниши, а потом свечой ушла в ночное небо, явно считая свою задачу исполненной.
– Такая большая пушка – у такой крошечной девчушки, – хихикнул вурдалак. – Как вкусно пахнет! Я как раз проголодалась, – она не спеша подбиралась к Мёрфи, продолжая хихикать своим диким, нечеловеческим голосом. – Может, мне стоит позволить тебе арестовать меня. Подождать, пока мы не окажемся в машине. Если от тебя так сладко пахнет, могу представить, какова ты на вкус...
Эбинизер прислонился к дверце своего пикапа, сцепил руки на животе и прищурился. Ничто в нем не выдавало напряжения – от бычьего загривка и мощных плеч и до жилистых, натруженных рук. И все же я ощущал его.
– Что? – спросил я. – Что все это значит?