– Что-то они не отличаются особым уж изяществом, а?
– Ну, чары – кратковременное заклятие, – я ощупал рубаху и нашел потрепанный край с торчавшей из него ниткой. – Еще мне нужны твои волосы, – я потянул за нитку, выдергивая ее из рубахи.
– Унесите его, – сказала она на латыни. – Позаботьтесь о нем.
– Ты любишь этого мальчика, Чародей МакКой, – сказал Привратник. – Ты будешь сражаться за него. Твоя истовость в этом деле достойна внимания. Я уважаю твой выбор.
– А теперь, – буркнул он, – вон отсюдова.
Из машины выпала на асфальтовое покрытие стоянки Элейн. Кровь насквозь пропитала ее футболку и волосы с одной стороны и стекала по штанине джинсов. Серебряная пентаграмма сияла багровым светом. Руки до локтя были сплошь изрезаны, лицо побелело как мел. Мертва.