Прошаркал сквозь соседние дома: в одном общество ветеранов-чернобыльцев квартирует, в другом какое-то казачество засело: полстены георгиевской лентой раскрашено, и еще рисунок: черный всадник в фуражке пешему мальцу наследие вручает. Казаков в Лобне раньше не водилось, это их за семь лет тут наросло.
Петя рвал с Ксенией одной равнодушной эсэмэской. На ее визг не отвечал ничего. Больше они не встречались.
Стал бы, решил Илья. Но может, не стал. Нет для нас с тобой, Хазин, простых ответов.
Вера вся сжатая была, стесненная. Всегда Илья ее должен был расшучивать, разбалтывать, расшевеливать. Как это она решила ему отдаться в одиннадцатом классе? Именно – решила.
– А я должен был под Ксению лечь, чтобы меня простили, да?
– Раздвиньте их! Слышите?! Развезите! Что это за… похабщина?!