– А почему? – морг у Ильи кругом поехал. – Почему она тут с кем-то… Это мужчина? Это почему так?!
– Это она тебя подучила мне написать, да? Слава богу, она хоть не знает, в чем дело! – не дожидаясь от Ильи ответа, дальше хлестал он. – Да ты бы и ей рассказал, только бы меня уесть!
Наконец открылся – Илья прыгнул внутрь, вщелкнул самый верхний, восемнадцатый. Дом новый был, а лифт ленился и ныл. На полу было нассано, дух стоял тяжелый и приторный. Кнопки оплавлены зажигалкой, на каждой застыла пластмассовая слеза.
Ты меня сама записала на дурацкое карате, хотя я и не просил. Не пригодилось, не спасло. Маваши-гири, больше ничего не осталось.
Девушка Гуля поворошила еще проспекты на столе, под одним нашла бордовую книжечку: загранпаспорт на имя Горенова Ильи Сергеевича. Выбежала крикнуть его, а он испарился.
– Я как раз очень реальная, Петь. И я хочу знать, что нам дальше делать.