– Але! – аукнуло в колодце. – Тут есть кто-нибудь?
– На стол кладите. Клади на стол! – приказал усатый. – Это что?
На двери висел календарь: лубяная деревня в голубом снегу, окошки желтые, дым из труб, месяц серпом, тройка лубочная в сани запряжена. Две тысячи шестнадцатый.
– Умер. Правда. Полчаса назад. «Скорая» сказала. Ему с сердцем плохо стало.
У водки вкус пропал. Превратилась чудом в воду. Воздух и тот горше был.
Это ты? Тот, за кого я дела веду? Тот самый, кто меня тогда на танцполе решил смести? Тот, кого я насмерть убил?