Чем-то он напомнил мне Фаризу — манерами, должно быть… Вернее, их отсутствием.
— Ты бы спутников своих представил, что ли! — шепнул мне мой родич, когда мы уже въезжали в усадьбу, направляясь через сад к летним павильонам.
Ан-Танья, как всегда, был готов к любому повороту судьбы.
— А сейчас, благородная госпожа, позвольте вас пригласить? — и я плавно махнул обрубком в тот угол, где стояло наше оружие.
«Кстати, о шаманах, — подумал Чэн, — вон, кажется, и они… Двенадцать — нет, тринадцать человек в до боли знакомых халатах с побрякушками и со взглядом, который невозможно спутать ни с чьим другим… смирные лошаденки, спокойная осанка — и ни одного Дикого Лезвия!»
И ночь за окном постепенно уходит в небытие, туда, куда рано или поздно уходят все наши дни и ночи.